Владимир Татаринцев
Сотворение мира       ...Сначала был Холод. ...И Холод родил Вдох. И Вдох был Везде и Вдох был Огонь. ...И родил Огонь Свет, Жар и Белую Стену. ...И Свет родил Разум, Небо и двух дочерей: День и Ночь. ...Жар родил близнецов: Жизнь и Смерть и их сестру Боль. ...И только Белая Стена не родила никого. ...И был Большой Круг. И все двигалось в Круге. ...Потом был Крик, и он разорвал Круг. ...И стало множество малых кругов, и ни один не замкнулся в себя, но каждый замкнулся в другой. ...И было горе великое и разрушение в мире. ...И только дети Белой Стены ликовали и радовались, ибо это они были те, кто слышали Крик. ...Что было потом, он знать не мог. Он родился на свет Божий как раз в тот момент, когда раздался Крик, потому что это кричал он сам. А когда он родился и разорвал Большой Круг, он забыл все, что было до Крика. ...Когда он родился, исчезла простота. ...Ветвистое дерево, проснулось от его крика и стало расти вместе с ним. ...Чем старше он становился, тем меньше оставалось перед его глазами неба и тем более тонкие веточки того дерева научался он видеть. ...Он стал сильным - дерево расцвело. ...Запах цветов отнял покой… ...На этом месте мальчик всегда засыпал. Он был еще слишком маленьким, чтобы понять то, что следовало дальше. Он бы вообще не стал читать Книгу, но ему нужно было читать, чтобы не забыть букв - а других книг в доме не было. Он не помнил, кто и когда велел ему читать, чтобы не забыть букв, - он помнил только, что это было, и старательно исполнял повеление. Вот он и брался каждый день за чтение Книги, и каждый раз доходил только до этого места… Потом он вздыхал, не в силах побороть подступивший сон, бросал последний взгляд на никогда не цветшее колючее дерево, росшее под окошком, и шел в дальний угол - спать. ...Мальчик жил совершенно один. Кто были его родители, он не знал. Ни разу в жизни не видел он ни отца ни матери. Мальчик помнил, что когда-то было по-другому, что раньше он жил не один - но кто еще жил вместе с ним и когда это было?.. Он помнил только тихую песню, большие теплые крылья, ласковые янтарного цвета глаза... все остальное было словно в тумане: движущееся, непостоянное, серое и немое. Острые ножницы, казалось, вырезали из его памяти огромный кусок, а вместо него в прореху заполз этот сизый туман и жил там: чужой и холодный. Мальчик не любил тумана, он любил теплые крылья, добрые глаза и тихую песню, - и он знал, что Книга как-то связана с теми вещами, которые были близки ему, и если он забудет буквы, ножницы не пощадят ничего, - и тогда серый туман заполнит его целиком. Порой, если он нечаянно засыпал в сумерки, когда день уже таял, а ночь еще не успела вступить в свои права, во сне он видел, как это может случиться, слышал жадное клацанье стали, чувствовал ее холодное прикосновение, чувствовал острую боль - и тогда он кричал и просыпался. ...Он просыпался и видел как серая тень, свившая себе гнездо в ветвях того самого дерева, которое росло под его окошком, хлопала хвостом по стеклу. ...День сменялся ночью, ночь днем - время шло, и малыш подрастал. ...И вот однажды, читая свою Книгу, он не заснул в том месте, где обычно сон одолевал его. Наоборот, пробежав быстро первые строчки, которые он давно уже знал наизусть и которые от этого стали сухими и бессмысленными, он почувствовал, как что-то могучее, безумное, но сладкое и нежное вдруг проснулось где-то глубоко-глубоко в нем. По привычке мальчик выглянул за окно. Дерево уже разрослось так, что неба почти не было видно. Мальчику нравилось небо, и он давно собирался обрезать у дерева ветки - от них все равно не было никакой пользы. Но то, что случилось сегодня, заставило его думать уже по другому. Дерево расцвело. Это его аромат был так нежен и сладок. Это от него так сильно кружилась голова. Мальчик вздохнул, опустил глаза в книгу и стал читать дальше. Как же он удивился, когда увидел, что в Книге осталось всего три непрочитанных строчки!   • Когда первый раз зацветет дерево, ты должен стучать в небо.   • Ты должен стучать очень сильно.   • Сильнее, еще сильнее.   ...Он не хотел этого делать, но понимал, что должен. Безумная сладкая сила приказывала ему сделать это во имя всего, что он любил и помнил. Не обращая вниманья на боль, он раздвинул колючие ветки и добрался до белого неба. Удары звонким эхом разносились по всему его маленькому миру. Все свои силы вкладывал он в эту первую в своей жизни схватку с Белой Стеной. ...И когда скорлупа наконец разлетелась в куски и выпустила его наружу, вылупившийся птенец стряхнул с себя белые мертвые осколки, раскрыл клювик и победно пискнул.
	Источник: Журнал «Неведомый Мир», №12/2000, С.34-35.